Поиск сущности продукта посредством непрерывного отсева
Скульптура Давида, одна из самых известных скульптур всех времен, окружена мифами, как и ее создатель. Когда Папа Римский впервые увидел работу Микеланджело, он с благоговением посмотрел на нее и спросил знаменитого скульптора, как он смог создать скульптуру такой красоты и точности. Без колебаний Микеланджело ответил:
«Все просто. Я просто убрал все, что не было Давидом».
Так ли было на самом деле знает только папа Юлий II. Однако это не делает ее менее знаменитой.
Отличный дизайн — мощным инструмент. Он затрагивает наши сердца и движет нашим умом. Независимо от того, физический он или цифровой. И хотя зачастую мы не можем понять, что делает дизайн великолепным, мы сразу узнаем его, когда видим. Проектирование чего-то эстетического — это одно. Проектирование чего-то функционального — это совсем другое. Сочетать оба аспекта, не жертвуя простотой — это искусство, которым немногие владеют.
Недавно я наткнулся на дающую почву для размышлений идею ливанского философа Нассима Талеба. Via Negativa, в переводе с латинского, отрицательный путь — это процесс, в котором вы сводите идею к ее сути посредством непрерывного отсева (сокращения). Вместо того, чтобы описывать, что есть, мы описываем чего нет. Благодаря непрерывному сокращению мы остаемся с тем, что не можем отнять. Другими словами, мы остаемся с сущностью.
Хотя эта концепция проста, применять ее не просто.
Давайте рассмотрим несколько областей, которые извлекают выгоду из сокращения и подумаем, как мы можем использовать его для создания более значимого опыта.
1. Сокращение приводит к ясности
Возьмите карандаш и нарисуйте круг. Добавьте два меньших круга и завершите свой шедевр горизонтальной линией внизу. То, что у вас получилось — это нечто похожее на лицо. Удалите любую геометрическую фигуру, и ваше гениальное творение превратится в абстрактное искусство.
Удаление элемента изменит смысл
Иногда нам приходится много удалять, прежде чем произойдет изменение восприятия. Иногда простое изменение деталей может взбесить самого доброжелательного пользователя:
97% людей хотят вернуть окно поиска на левую сторону. Так, когда это наконец исправят?
— Георг Шольц, пользователь Википедии
Если изменения сложны, удаление затруднительно. Это одна из самых сложных вещей, которые мы делаем. Удаление похоже на отмену, когда на самом деле это возможность изменить внешний вид. Оно освобождает нас от ограничений прошлого, чтобы использовать неограниченный потенциал будущего.
На недавнем совещании коллега утверждал, что мы не можем удалить функцию, потому что было бы слишком неловко ее повторно добавлять, если пользователи захотят ее вернуть. Этот аргумент, независимо от того, насколько он правдив, не выдерживает испытания временем. Дело не в том, что что-то неловко, а в том, имеет ли это смысл. Когда мы берем на себя риск удалить что-то и понимаем, что продукт не будет работать без этого, мы получаем бесценную информацию о том, что означает продукт. Это, как в примере выше, мы узнаем, что линия необходима для передачи концепции лица.
Ближайшим к Via Negativa понятием, которое приходит на ум, является методология «Минимально жизнеспособного продукта» (MVP). Этот подход по праву нашел признание и успех в продуктовых командах. Он вынуждает их радикально удалить все, что не нужно, чтобы подтвердить суть идеи. Посредством сокращения, команды в значительной степени выигрывают от минимизации затрат и в то же время увеличивают свою гибкость для корректировки курса развития. Проблема MVP заключается в том, что мы относимся к нему как к обучению пользователя. К чему-то, что, по-видимому, имеет значение только в начале.
Как говорит Krystal Higgins, Staff Interaction Designer из Google: не спрашивайте себя, где начинается обучение, но спрашивайте, где оно заканчивается. Мы должны аналогично думать о продуктах. Вместо того чтобы выбирать, что убрать в начале, мы должны выбирать на протяжении всего пути.
Популярность отличного продукта часто растет не из-за количества его функций, а в первую очередь из-за постоянного улучшения функций, которые сделали его популярным.
Как метко сказал Джефф Безос:
«Будьте упрямы в своих замыслах, но гибки в деталях».
Вывод: то, что не является частью концепции, должно быть удалено. Наша готовность убрать лишнее на раннем этапе вознаградит вас пониманием, что важно позже.
2. Сокращение добавляет устойчивость
В 2009 году у двух пилотов рейса Air France 447 были серьезные проблемы. Пролетев через несколько штормов, некоторые датчики на крыле обледенели и перестали работать. Это само по себе не большая проблема. Как и в случае с большинством авиационных происшествий, это была серия небольших ошибок, которая в конечном итоге приводит к катастрофическим последствиям.
Когда некоторые из датчиков воздушной скорости перестали работать, автопилот отключился, чтобы вернуть управление пилотам. Они, взяв управление, столкнулись со множеством разных сигналов, которые одновременно конкурировали за их внимание. Фокус на неправильных сигналах приводит к неправильной интерпретации ситуации. Это, с другой стороны, приводит к неправильным решениям, которые в результате привели к тому, что самолет свалился в штопор.
Только в самом конце пилоты поняли, что происходит. Запись переговоров пилотов заканчивалась: «Черт возьми, мы разобьемся… Этого не может быть!» Несколько секунд спустя звук отчаянного озарения превратился в фатальную тишину.
В тот день все 228 пассажиров, находившихся на борту рейса 447 Air France погибли.
Мы все больше зависим от автоматизированных систем. Пока все работает, как надо, они приносят нам большой комфорт, повышают безопасность и надежность. Однако момент, когда системы становятся «более безопасными», это момент, когда мы становимся небрежными к тому, что они на самом деле делают. Как только они отказывают, мы терпим неудачу, или даже хуже — мы терпим крах.
Большое количество функций и сигналов безопасности может стать настолько сложным, что трудно понять всю наваливающуюся на вас информацию. Все эти хорошо продуманные дополнения и меры предосторожности могут усложнить причину самой неисправности. Чем сложнее что-то получается, тем сложнее понять, что происходит.
Когда я начал проектировать веб-сайты, жизнь была легкой. Все, что вам было нужно, это редактор, HTML и CSS-файл. В те дни, когда я чувствовал себя умником, я даже добавлял JavaScript. Сегодня мне нужно пройти комплекс задач, прежде, чем я напишу первую строку своего кода.
Обычно это включает в себя настройку NPM, Webpack, Babel, React JS и прочее техническое шаманство. Все эти слои объединяются для создания пирамиды взаимозависимых блоков. Этот подход значительно повысил эффективность нашей работы, но увеличил затраты на создание. Как только модуль или зависимость разрушается, вся система разваливается. Мы легко забываем, что основополагающая основа Интернета — просто-напросто HTML, CSS и JS — даже, если некоторые из самых авангардных технологов хотят, чтобы мы верили, что это не так.
Перейдите на сайт awwwards.com и найдите минутку, чтобы просмотреть последние популярные веб-сайты. Паттерн очевиден. Большинство из них имеют яркие снимки, полноэкранные видеоролики с автовоспроизведением, параллакс-фоны, большие JavaScript-файлы и искусно вращающиеся индикаторы загрузки, из-за которых в конечном итоге не знаешь, что ожидать от контента сайта.
В этом нет ничего плохого, если все работает как надо.
Нам кажется, что мы строим и проектируем с предположением, что всё просто работает. Что все будут использовать одинаковый класс устройств, браузер и сетевое соединение. И сколькие из нас имеют дело с этой всё возрастающей проблемой? Вместо того, чтобы проектировать и строить для других, мы разрабатываем и создаем для несколько измененных версий самих себя.
Через Via Negativa мы попадаем на ту же территорию, что Jeremy Keith называет устойчивый веб-дизайн (Resilient Web Design).
Устойчивый веб-дизайн начинается с сути и потом постепенно улучшается. Вместо того, чтобы создавать массив функций одновременно, вы начинаете с того, что нужно, и добавляете удобные штучки. Даже когда кто-то будет использовать самый дерьмовый браузер (мы не будем его называть) ядро опыта все еще работает:
Множество интересных функций на Boston Globe не работают, когда JavaScript ломается; «чтение новостей» не является одной из них.
— Mat Marquis
Заставляя нас сосредоточиться на том, что нужно, мы гарантируем, что мы получим наши приоритеты. Мы все предпочтем полет на безопасном самолете, чем на самолете, у которого есть лучшая система развлечений. То же самое относится к тому, как мы создаем продукты — даже, если речь идет не о жизни или смерти.
Это касается не только Интернета. Это относится к любой технологии, будь то разработка для iOS, Android или любой другой платформы. Если вы подумываете о замене стандартного компонента ОС или паттерна навигации на свой собственный, подумайте еще раз. Переделка существующих компонентов дороже, чем мы думаем. Дело не только в том, что пользовательский код необходимо поддерживать, но пользователи также должны его изучить. Общая последовательность часто превосходит индивидуальное величие.
В iOS свайп влево — это системный жест перехода к предыдущему экрану приложения. Однако в Gmail вместо возврата к папке «Входящие» открывается мое предыдущее письмо. Gmail ведет себя, как приложение «Фотографии», а не большинство других приложений. Свайп среди писем — это продуманная идея, но она быстро приводит к путанице, так как она сталкивается с уже существующими шаблонами ОС.
Когда я начал превращать свой сайт в чат, я изначально начал с версии, которая была технически намного сложнее, чем та, что у меня сейчас. Она использовала обработку естественного языка (NLU), чтобы пользователи могли свободно говорить, в отличии от ограниченной версии, к которой я в конечном итоге пришел. Проблема заключалась в том, что сайтом стало технически сложно управлять и я не мог обеспечить надежный и последовательный опыт. Я ограничил функциональность ради предсказуемости интерфейса. Интересно, что очень мало людей жаловались на то, что они не могли напечатать, что хотели.
Вывод: Снижение сложности не обязательно приводит к снижению полезности и наслаждения. Удалив то, что не является существенным, мы добавляем устойчивость к тому, что есть. Базовый опыт для всех одинаков. Оттуда каждый человек сам по себе.
3. Сокращение добавляет качество
«Это IPod, телефон и интернет-коммуникатор». С этими словами Стив Джобс представил устройство, которое не просто разрушило целую индустрию, но наше коллективное сознание. Трудно вспомнить время до iPhone. Он настолько глубоко укоренился в нашей культуре, что мы легко забываем, что такое жизнь до приложений, анимодзи, приложения «Карты» и тысяч песен в наших карманах.
9 января 2007 года началось то, что позже назовут мобильной революцией.
Для дизайнеров мобильная революция принесла новый способ проектирования. В то время, как раньше количество пикселей, которые мы проектировали, неуклонно увеличивалось, iPhone подтолкнул нас к тому, с чего мы начали. Мы все снова проектировали под низкое разрешение.
Сокращение пространства экрана заставило нас пересмотреть основополагающие архитектурные решения, которые мы начали воспринимать как должное. Боковые панели, которые загромождали веб-сайты с неопределенным набором мусора, уже не были жизнеспособной стратегией на этом маленьком экране.
Как указал Luke Wroblewski:
Потеря 80% пространства экрана заставляет вас сфокусироваться. […] Там просто нет места для каких-либо обломков интерфейса или контента сомнительной ценности. Вам нужно знать, что важней всего.
Показ важного означал удаление того, что не существенно. Компании, которые первыми приняли сокращение, теперь процветают. Сегодня мобильные сайты часто превосходят своих более шумных десктопных конкурентов. Удаление пикселей привело нас к более продуманному проектированию того, что осталось.
Теперь… что произойдет, если нам не навяжут такие ограничения? Мы потеряем перспективу.
Постоянное добавление новых функций — это проблема, которая так же стара, как и сам продуктовый дизайн. Люди платят за то, чтобы что-то делать. Гораздо проще указать на то, что вы добавили, чем на то, что вы удалили или улучшили.
Когда стартапы понимают, что их идея не работает, они часто начинают добавлять новые функции, а не устранять проблемные. Новые функции могут быстро превратиться в отвлекающие факторы, скрывающие правду. Они оттягивают момент понимания, что мы на неправильном пути.
Как сказал Стив Джобс:
«Люди думают, что фокус означает говорить „да“ тому, на чем вам нужно сосредоточиться. Но это вовсе не так. Это означает отказ от сотен других хороших идей. Вы должны тщательно выбирать. Я на самом деле горжусь тем, что мы не сделали, также как тем, что я сделал. Инновации — это говорить нет 1000 вещей».
Мышление болезненно. Глубокое размышление о том, что существенно, может быть настолько тяжелым, что мы просто остановимся на полпути и начнем строить «что-то», потому что мы жаждем успокаивающего чувства прогресса.
Джобс указал на то, что большинство из нас в значительной степени упускает из виду. Мы должны одинаково гордиться тем, что мы не сделали и тем, что у нас есть. Не проектирование, не строительство и не релиз чего-то не означает, что мы не продуктивны. Это наше собственное определение производительности и поведение, которое мы поощряем — это суть проблемы.
Сокращение приводит к качеству и фокусу, но это прежде всего культурная проблема. Вы не можете просто зайти на совещание и сказать людям, что сокращение — это круто. Оно должно быть частью ДНК команды.
Опять же, то, что звучит просто, не означает, что это легко.
Известно высказывание Мариссы Майер: «Если вы не заняты явно, я предполагаю, что вы не продуктивны». Для нее, ответы на электронные письма, видимая «занятость». Легко понять, насколько это неверно, но если вы посмотрите на то, сколько компаний работают в подобном ключе, вы заметите, что это не сильно отличается от ее точки зрения.
В культурах, где люди измеряются по количеству вещей, которые они делают, а не по качеству, вы можете ожидать много дерьма. Как сказал мой друг Константин Вайс: «Вы получаете то, что вы отслеживаете».
Не поймите меня неправильно, здорово воспитывать культуру доверия, где каждый может воплотить свои идеи. Проблема возникает, когда такое поведение получает непропорциональное вознаграждение. Это быстро приводит к культуре поверхностного восприятия, а не к культуре глубины.
В течение прошлого года я работал в Google, у которого были разные кодовые базы, разные команды и несколько разный опыт в одном и том же продукте. Примерно год назад я и моя команда внесли предложение объединить все в один опыт. Это означало, что некоторые функции, созданные командами, надо было удалить. Это было тяжело, иногда это было больно, но в результате внимание всей команды стало сосредоточено в одном месте. Вместо нескольких в одном. Благодаря сокращению качество продукта, стабильность и согласованность пользовательского интерфейса значительно улучшились.
Вывод: Мы не фокусируемся на том, что отсутствует, мы фокусируемся на том, что есть. То, что мы удаляем, придает качество и сосредоточенность вещам, которые остаются.
4. Сокращение делает дизайн вечным
В 2006, Оливер Райхенштейн написал, что веб-дизайн на 95% состоит из типографики. Эта статья остается чрезвычайно актуальной, поскольку суть того, что представляет собой Интернет, не сильно изменилась.
Первый стандарт HTML состоял из 19 тегов HTML и был первоначально разработан для чтения и обмена документами в исследовательской группе CERN в Швейцарии. Несмотря на то, что сегодняшние HTML-документы сильно отличаются от тех, что были в 90-х годах, их основная суть остается неизменной — контент.
Ушли в прошлое текстуры кожи и грязи, длинные тени и блестящие кнопки, которые кажутся характерными для определенной эпохи Интернета.
Остался совсем новый язык дизайна.
Вместо скевоморфных или плоских интерфейсов мы каким-то образом сошлись на том, что можно, пожалуй, лучше всего описать как дизайн, ориентированный на контент.
Расцвет дизайна, ориентированного на контент
Интерфейсы, ориентированные на контент, основаны на идее устранения того, что мешает оживить контент. Поскольку значительная часть контента является письменной информацией, типографика стала одним из наиболее характерных строительных блоков.
Более сильное внимание к контенту и тексту естественно привело к тому, что дизайн не только начал выглядеть одинаково, но и начал работать и ощущаться одинаковым. Поскольку Интернет стал более типографичным, таким стало и все остальное.
Как отмечает Майкл Хортон в своей статье о снижении сложности, то, что начиналось красочно и сложно, в итоге стало типографичным и простым.
Когда Twitter изменил кнопку «Нравится и перезапустил десктопную версию сайта, которая выглядела удивительно похожей на Facebook, это вызвало массу негативных реакций. В конце концов, вскоре даже его самые суровые критики смирились с этим. Сходство между дизайнами отвлекало наше внимание от содержания этих дизайнов.
Чем больше мы отнимаем, тем больше контент становится дизайном. Если контент устареет, устареет и дизайн.
Сокращение в промышленном дизайне
В последнее десятилетие срок службы технологий и дизайна быстро сократился. Когда все становится быстрее, все стареет быстрее. В отличие от проектирования экранов, где дизайн можно обновлять относительно легко, физические продукты остаются такими, какие они есть. Промышленный дизайн не может быть обновлен, его можно заменить. Вот почему создание непродуманных продуктов — это не просто трата времени и ресурсов — это экологически безответственно.
Немецкий промышленный дизайнер Дитер Рамс, установивший знаменитые 10 универсальных принципов хорошего дизайна, считал, что устаревание дизайна — это не просто плохой дизайн, а фактически преступление.
Его мантра хороший дизайн настолько мал, насколько возможно, как и Via Negativa, проходит через процесс устранения лишнего, чтобы добраться до основной формы объекта.
Именно сокращение в дизайнерских творениях Рамса, вдохновило на создание устройств, которые мы по-прежнему используем сегодня. Не попав в ловушку модных тенденций, он создал наследие, которое пережило многие продукты, созданные другими после него. Это отражает основную идею эпохи Рамса: идея сделать меньше, но лучше.
Вывод: Чем больше мы удаляем, тем меньше дизайн склонен к старению. Удаляя то, что не является существенным, мы увеличиваем свои шансы создать классику.
5. Сокращение ведет к новым идеям
В начале 2014 года миллионы пассажиров в Лондоне опоздали на работу. Из-за сокращения зарплат и сокращения рабочих мест значительная часть работников лондонской подземки объявила забастовку. В течение двух дней подряд пассажиры столкнулись с беспорядком и хаосом. Хотя некоторые станции работали, большинство было закрыто. Многие из маршрутов, которые люди начали принимать, как само собой разумеющиеся, теперь были недоступны или перегружены.
Как лондонцы справились с этой ситуацией?
Когда пассажиры были лишены стандартных маршрутов, им пришлось думать о новых способах, как добраться на работу. В результате аренда городских велосипедов увеличилась на 50%, и многие нашли новые и более эффективные способы, как добраться до своих повседневных пунктов назначения.
Многие лондонские пассажиры не могли найти оптимальный маршрут, пока им не пришлось экспериментировать.
Шон Ларком и его коллеги обнаружили, что долгосрочные преимущества более коротких маршрутов до работы стоят больше, чем общие сбои во время забастовки.
Это удивительно похоже на продуктовый дизайн, когда время, необходимое для правильного обдумывания проблемы, незначительно перед лицом долгосрочных результатов. Проблема в том, что мы часто получаем неоптимальные результаты, потому что мы застряли с неоптимальными предположениями.
Как я уже упоминал ранее в разделе об устойчивости, я предположил, что обработка естественного языка является основной частью того, что составляет разговорный опыт. Только после того, как я начал экспериментировать с упрощенной моделью взаимодействия, я понял, что-то, что похоже на жесткое требование, на самом деле было просто приятным дополнением.
Нам не нужно полагаться на внешнее подталкивание, чтобы лучше понять, как отдельные части служат целому. Спрашивать себя, что произойдет, если мы уберем что-то, это удивительно мощный способ получить новое представление о той проблеме, которую функция фактически пытается решить. Как только мы понимаем проблему, мы понимаем, что часто существует более одного решения.
Как сказал Nikkel Blaase, набор функций не составляет продукта. Функции — это ответы. Проблемы — это вопросы. Качество ответа прямо пропорционально качеству заданного вопроса. Поскольку проблемы абстрактны, а функции конкретны, нам гораздо легче думать о функциях, чем о проблемах. Это удобно, но бессознательно заставляют нас зацикливаться на посредственных результатах.
Большинство из нас не знает, чего мы хотим, но мы все прекрасно знаем, чего не хотим. Никто не хочет забастовок сотрудников метрополитена, но все хотят сократить время на дорогу до работы. Через удаление, будь то воображаемое или реальное, мы вынуждены сосредоточиться на проблеме, а не на решении. Это может привести к неожиданным и новым выводам, которые часто оставляют нам лучшие ответы, чем те, которые мы изначально придумали
Вывод: Удалив то, что мы считаем само собой разумеющимся, мы вынуждены экспериментировать с тем, что осталось. Когда мы лишаем себя вариантов, мы получаем новое представление о ценности, которую эти варианты фактически предоставляли.
Слова напутствия
В основе всего, что мы обсуждали простая идея, что мы можем добавить дизайну, вычитая из него. Что мы можем улучшить интерфейс и опыт, сделав его меньше. Что пользователи предпочтут продукт имеющий свое мнение и конкретную цель.
То, что звучит просто в теории, на практике непросто.
Сложность сокращения вознаграждает нас простотой результата. Наша готовность устранять то, что не является существенным, в конечном итоге определяет смысл того, что мы делаем в этом мире.
Ирония моей статьи заключается в том, что я не смог сделать ее короче.
Спасибо за внимание.
Первоначально опубликовано на azumbrunnen.me.
Нет комментариев